Предыдущая   На главную   Содержание   Следующая     ВЛАДИМИР НИКОЛАЕВИЧ НОВИКОВ Со стихами В.Н.Новикова вы можете ознакомиться также по адресу: http-novik-vn.narod.ru-GoldPen_1html ............................................ СТИХИ МГНОВЕНЬЕ Средь будней крадущихся тенью, Есть блестки алмазных крупиц: В них только само вдохновенье, В них только любовь без границ. Где губы горят в ожиданье, Дотла полыхают сердца, И значит как все мирозданье Овал дорогого лица. Когда в неземном упоенье Вселенная падает ниц, И чем-то похоже мгновенье На крик улетающих птиц. ПЕРВЫЙ СНЕГ Всю ночь он падал беспрестанно Скрывая разные изъяны, И то, что было рваной раной Укрыл старательно и рьяно. Он шел всю ночь, валил упорно, Не пощадив крестов соборных, Чтоб белым утром, на рассвете, Достали разом санки дети. И чтоб он был на всех заборах, И главной темой в разговорах. И мы - подальше от греха - Скорей закутались в меха. И словно бы рыбачьи сети, Качались у березы плети. И только б кустики бурьяна Торчали из него упрямо. ОТРАЖЕНИЕ Татьяне Кайсаровой Даже эхо тут не уживается, Утопая в пышно-влажном мху В мочажинах черных отражается Безмятежность мира наверху Бирюза оправлена в осоку, А у ног лишь мутная вода. И скрипит смычком сосна высоко О годах ушедших навсегда. ЮНОСТЬ Июнь и Юность, и Гроза. Вы связаны одною нитью. Из мрака света полоса, Твое лицо и грома ритмы. Нас хлещет мокрая лоза, А мы готовы все простить ей. Как необычны голоса, И гулки черные леса, Когда глаза глядят в глаза; И это - главное открытье. Июнь и Юность, и Гроза, И корабля вот-вот отплытье... * * * Нет, в жизни все не так бывает! Она не холст и не канва, По ней не гладью вышивают И шепчут нежные слова. А в жизни все - как и в романе, Когда кончается глава: Затерянные в океане Увидят в дымке острова. Им кажется, что будет суша И избавленье от невзгод, Но главы новые обруша Иной захватит переплет. И снова бури и туманы И глаз невинных ворожба, Как нераскрытая в романе Меж строк мелькнувшая судьба. КАЛЛИРОЯ Как гулки здесь шаги и мысли Среди прославленных руин, Где, кажется, вокруг зависли Прозрачных тысячи картин. Значенье черепков различных Вам объяснит любезный гид И над историей античной Как будто ветер просквозит. И вот уже плывут триеры, Спешат послы за синий лес И от Эллады до шумеров Летит волнующая весть. Что красотой с богиней споря, Как бы сошедшая с небес, Дочь Гермократа - Каллироя - Ты покоряешь все окрест. И меркли варвары и греки Не в силах отвести свой взгляд, Когда с любимым снова встретясь, Стояла ты у царских врат... Давно ушли туристов толпы, Висит лимонная луна, А я стою, мечтою полный, И пьян совсем не от вина. Смотрю на звезды и на мрамор В своем двухтысячном году Среди развалин древних храмов Ее шаги напрасно жду… ПЕРЕМЕНА ОСВЕЩЕНЬЯ Перемена освещенья - Пегий снег сечет крупой, И над соснами мгновенно Все закрылось пеленой. Если снова проступает Диск победный из-за туч. Так пронзительно сияет Местность с черно белых круч, Точно поле после боя, Даль в курящихся дымах, И пьянящий запах хвои До стеснения в висках. Где намечен план сраженья, Утвержден в каких мирах? Перемена освещенья - Жизнь, победа или крах... МАРТ Ночью - холод мирозданья, Спиртовой огонь звезды. Днем с - огромных расстояний На церквах видны кресты. И по насту мчат метелки Прошлогодней лебеды, А в оттаявшем ведерке Бирюза живой воды. Так изменчива погода: Не оглянешься, и вновь - Стынут крики пароходов Над молчанием снегов. И проснувшись хмурой ранью, Глянешь в утренний туман: Всюду только очертанья - Растворился задний план. А вчера еще казалось - Праздник будет без конца, Тени синие метались У заветного крыльца. В переменах тьмы и света Снова март неповторим Точно кости мечут где-то, Жизнь проигрывая в дым. VIA APPIA Вокруг поля какого то "колхоза" - Ну что нибудь "Заветы Ильича", Но рядом с ежевикой запах розы, И римлянки фигура до плеча. И вдоль надгробий, в тенях кипарисов, Посмотришь вдаль - и защемит глаза, Бежит дорога тленью бросив вызов, Сиреневым пунктиром в небеса. Как ты была легка для сонма легионов, Что ускоряли шаг завидев Палатин. И пленников здесь утихали стоны, Когда вокруг благоухал жасмин. Давно уж нет тех старых конвоиров, Как нет и тех кого они вели. Все в вечность прошагали торопливо, И маки с той поры в Италии цвели. Прозительной стрелой напрвлена дорога: От сердца Рима - в синие века. Сработана с Аппиевой подмогой, Ты и сейчас несказанно легка. КАТАКОМБЫ св. КАЛЛИСТО А вниз сойти - в прохладный сумрак туфа - Как будто бы за солнце заглянуть: Здесь в подземелье чутко ловит ухо Сонм голосов ушедших в дальний путь. И сквозь века и копоти наплывы, Нежнейший тон - как первоцвет весны, Наскальных акварелей переливы - В грядущее благую весть нести. И странно мне - совсем не слышно стонов - Лишь близких молодые голоса, Одетых в домотканные и хитоны Любимых провожавших в небеса. Я слышу шепот ваш и возгласы из глыбы, Как вы делились вестью меж собой: О том пророке бывшем в чреве рыбы И воспарившем в дымке голубой. И дела нет, что старый Рим во прахе, И кое -где костры уже горят, - Цецилия окончит жизнь на плахе, Чтоб троицу святую отстоять. Так молод мир, и вера воскрешенья Листает небо стаей журавлей, И словно бы в заветный день творенья Заря любви пылает мощью всей. СЕНЬОРА Сеньоре Марии Луизе Витобелло Зачем ты шелестишь страницей, Вникая в смысл далеких слов, И выглядишь нездешней птицей Среди компьютерных столов? В Милане модном разве мало Аристократов, светских львов - Тебе средь них блистать пристало, В столпотворенье языков... Но ты глазами кельтской жрицы Обводишь пестрый окоем, И может быть ответ таится В певучем имени твоем. ЕЩЕ ОДНА ВЕСНА Пусть в феврале опять нечаянно, Случатся три свободных дня. Возьму рюкзак не раз залатанный И поезд унесет меня. Сойду под вечер на той станции, Где из штакетника забор, И где березка в ломком панцире Затеет бойкий разговор. На ней нежданно, милый ворох Румяно-толстых снегирей, И в веточках стеклянный шорох От груза глупых фонарей. И ошалевшее от счастья, Мне сердце выстучит в груди: Что путь проделав не напрасно, Я с чудом встречусь впереди. Как сквозь утихшие ненастья Пронзает солнце полог тьмы, И отступают все напасти В обозе дрогнувшей зимы. И стай далеких птичий гомон Как паутину режет сны, И мчат во все концы вагоны Еще одной моей весны. *** Конечно, будет все зеленым, Конечно, зажурчат ручьи, И на лугу за старым кленом Опять появятся грачи. И домик мой на шустрой речке, Бегущей в рощи и пески, Омела обовьет за плечи, (Ну, не омела - ивняки.) А вспомнить только цвет шафрана Тех верб, растущих у крыльца, И неожиданные грани Таланта певчего скворца. Пусть не Орфея это пенье, Но так неистов птахи пыл, Что всяк поверит в обновленье И провиденье высших сил! *** Подумать только! - вместо стужи Среди унылости седой, Здесь будут блики в вешних лужах, С живою, чистою водой! И снова, как в былые весны, В волне запляшут тростники, И зашумят о чем-то сосны На сизых кручах вдоль реки… Ну вот, некстати размечтался, Ведь впереди еще февраль, И гул ветров в бодрящем марте, И наст и искрящая даль. И пусть пока пейзаж унылый, Среди сугробов, льда и тьмы, Но было б так весной все мило, Когда бы, не было зимы? *** Попеременно дует ветер, Под стон и скрип сухой сосны, И словно дверь срывает с петель Могучим натиском весны. Лежу на взгорке в старой куртке, До рези, всматриваясь в высь, И вот уж слышу бубен гулкий, Как будто к празднеству сошлись. Мне кажется, что синева чернеет, В булавочных проколах звезд, И в вешнем вихре словно реет Один сюжет из зимних грез: Что где-то там, в бездонной сини, Руками взявшись в хоровод, Пустились в пляску исполины И день творения идет. *** Там, дальше, ельник в темной чаще Еще вчерашний снег хранит, А здесь уж дух животворящий, Среди капустниц мельтешит. И словно праздничным конфетти, Преображен весь антураж: Ведь не всегда же на планете Всем заправляет камуфляж. Сеанс простого созерцанья Мне сообщит остаток лет, И словно по руке гаданье, Прольет на будущее свет. В их прихотливых поворотах, Я узнаю свою судьбу - С ее крылатостью на взлетах; Над бездной вечную борьбу. РОЖДЕСТВО Сходились армии фон Бока К тому заветному кружку, Что красить охрою до срока, В Берлине тщились на скаку. И в пьяных строчках "Ундервуда" Таилась, как обычно, смерть, И лейтенант почует худо, Когда приказа грянет медь. В леске у станции задачка: "Не пропустить… не дать… стереть" И полыхает чья-то дачка И взвод залег, чтоб умереть. Но - устояли, продержались Те лейтенанты под Москвой, И горстка дней впитала алость Мальчишек крови неземной. А там сибирская подмога Оставит Ирода в тоске, И начинает понемногу Весною брезжить в том леске. На поле трупы без помина, Дороги, слякоть, грязь и пот, Но где-то там, под бездной синей, Отца и мать судьба сведет. Наверно мерзли и скитались, И чуть забывшись в кратком сне, В дыму пожарищ умудрялись Любить и думать обо мне. Я появлюсь на свет в амбаре, Когда пойдет к концу война, И закричу как на пожаре, Чтоб все смотрели на меня. *** Стволы у лип черны как головешки, И прелью влажный воздух тароват, Так далеко остался ветер вешний, А веял, кажется, мгновение назад. И просыпаясь вдруг в вороньем грае, Вчерашний мир совсем не узнаешь, Как будто здесь в сквозном сорящем крае, Вселенский толи помин, толь кутеж. И не гремят разрывы - только вспышки, Беззвучно-пестрые на фоне галдежа - Кусты черемухи, дубки, березы, вишня - Во всем великолепье монтажа. А воронье шумит как шайка маркитантов, В обозе армий терпящих разгром, Прикончивши в остатках провианта, Еще с отчизны припасенный ром. Куда теперь, в какие синегорья, И где квартиры зимние сыскать? Но далеко до гаваней и взморья, И небесам еще над весями пылать. *** Она таинственно приходит - Такое свойство у весны: Как будто стрелки переводят, Иль прерывают детства сны. И замечаешь вдруг с волненьем, Пернатых стайку у крыльца, Галдящих в воздухе весеннем О вечной мудрости творца. И словно гулкий резонатор, Уносит в бездну неба двор, А с ним моих шагов крылатых Земной и ветреный мажор. НОВЫЕ СТИХИ *** Упряжка за упряжкой - С шипением в песок, А небо в блеклых красках Как седина в висок. И нет уже Эллады За синевой морей, Лишь ветер шлет рулады ? Рассерженный Борей. И кажется столетья Накрапывает дождь, И хочется, поверьте, Чтоб отменил все вождь. Какой ни будь ? не важно, С усами ли, в пенсне, Тщедушный иль вальяжный, На вздыбленном коне. ЛИЛИЯ На страже не стоят ни гладь воды, Ни осыпи средь древних равелинов. Не колются острейшие шипы Под клекот и ворчание павлинов. О лилия, ты строгость красоты Свободная от сплетен и укоров, Не есть ли это мудрость простоты Что нас хранит надежнее затворов. *** Еще зима в начале хода, Но оттепель пришла опять, Хоть до грядущих половодий - Как до луны - рукой подать. И что-то теплое в природе, По жилам гонит благодать. А небо в темное в разводьях Прекрасным хочется назвать. НА СМЕРТЬ МАМЫ Как студень тело, ты еще дышала, И муки адские терзали плоть твою, За что, за что такая переправа, Ужели мама ты теперь в раю. Тот август жарок, яблоки бесхозно Почти под каждой яблоней лежат, И небо лучезарное бесслезно, Сквозь жухлую листву пронзает сад. Наверно ты, как это прежде было, Уйти не пожелала просто так, Последний раз дарами отдарила, Для щедрости земной подавши знак. *** Среди ж/б и гнуси из металла, Снующей и летающей кругом, Вороний грай, сегодня утром рано, Я в форточку впустил со сквозняком. И в оттепель над сквером восставая, Тянулись в верх стволы под этот птичий крик. Сосульками алмазными сверкая, Сквозь графику ветвей открылся чей-то лик. *** Вспорхнувшей стаей над кустом Умчались дни куда-то; Их воробьиный гомон дом За стрехами запрятал. Когда ни будь в иных годах, Опять возникнут звуки, И осязая легкий прах Меня коснутся руки. *** Словно ауспиции Авгура В небе наступающего дня, Вензель истребителя в лазури Тает недоступностью маня. Я смотрю на легкий след из ваты Ход событий силясь угадать, И как будто Римский император, Легионы медлю посылать? * * * Какая мощь, какая стать Стволов невозмутимых, И сторожит лесная рать Простор необозримый. Ах, мне бы деревом стоять, Столетья вверх тянуться, Весною каждой расцветать, Со смертью разминуться? *** Как все устроено чудно: Зрачки миров над крышей, И Бога нет уже давно, Или куда-то вышел. А только чувствуешь порой, Как сердце грудь колышит, И без причины сам не свой, - Душа опоры ищет? ЧЕРНЫШ Такая преданность на прудке: Виляя угольным хвостом, Черныш с отметиной на грудке Танцует джигу надо льдом. Пальто хозяина в отметках От лап с рассыпчатым снежком, И от привязанности крепкой, Теплеет вьюжный окоем. И весь автобус со вниманьем, Пока сходил-входил народ, Рассматривал с утихшей бранью Тот заурядный эпизод.